Ответить на комментарий

Картинка: 

Специалист в области искусственного интеллекта, управляющий партнер компании "Ашманов и партнеры" о перспективах русского TechCrunch, своих зарубежных проектах и о необходимости появления "интернет-Онищенко" - в интервью ТАСС-Телеком

- Недавно вы объявили о запуске terafirrma.ru - онлайн-СМИ, посвященного российским стартапам. В прессе его уже окрестили русским TechCrunch. Как развивается этот проект?

- Сравнение с TechCrunch придумали журналисты. У меня такого замаха не было. Просто появился хороший человек - Дмитрий Фалалеев, профессиональный журналист. Он как раз собирался уходить из Digital October. Кроме того, Фалалеев занимался организацией собраний венчурных инвесторов, то есть он в этой сфере все и всех знает. Я подумал: поскольку подобных изданий в России сейчас нет и есть сильный специалист, не пора ли ему перестать быть наемным служащим и запустить что-то свое, а мне получить некий ресурс, который поможет как-то на этот рынок влиять и смотреть, что там происходит. Это не очень дорого, поэтому такой проект запустить в общем-то не жалко, а получится из этого русский TechCrunch или нет – это зависит от личности основателя, главного редактора.

- Недорого – это сколько?

- Сотни тысяч рублей в месяц, не миллионы. И потом, проект уже начинает находить спонсоров, тех, кто хочет там иметь раздел. Какая-то жизнь там уже началась, поэтому вполне возможно, что проект будет окупаемым. Но конкретно это СМИ нужно не для того, чтобы на нем зарабатывать, а, в первую очередь, для того, чтобы изучать отрасль и влиять на нее.

- И все-таки когда проект уже может окупиться?

- Вполне реально, что за полгода начнет окупаться. Хотя проект Roem.ru начал окупаться далеко не сразу, года через полтора, но это тоже нормально для стартапа.

- Сколько человек на данный момент задействовано в работе над проектом?

- Пока мало, программисты на аутсорсинге, 1-2 новостника. Как говорится, вытягиваем себя за волосы из болота. Нормальный стартап, а не как иногда бывает: сразу нанимаем 30 человек, шикарный офис в центре города. А потом говорят: "ой, что-то не получилось".

- Чего вы ждете от этого проекта, допустим, через год? Во что все это должно превратиться?

- Я считаю, что это должно быть такое отраслевое СМИ, где "тусуются" все, кто принимает решения в отрасли венчурного финансирования в области информационных технологий и Интернета. Это несколько тысяч человек посетителей. Там должны быть разные интерактивные разделы, рейтинги, возможность получить оценку стартапа, биржа проектов. Но с какой скоростью все это появится, зависит от того, куда пойдет развитие. Стартап – это не баллистическая ракета, когда взял все посчитал, и она полетела. Может быть, это будет что-то совершенно другое.

- А кого вы считаете главными конкурентами?

- Мне кажется, о конкурентах думать не надо. Надо делать то, что интересно. На мой взгляд, в России нет нормального СМИ о стартапах. Был блог "Цукерберг позвонит", сейчас они постепенно начинает превращаться в СМИ, но я считаю, это не наш конкурент. Когда у меня спрашивали, зачем я делаю поисковик, я отвечал, что у Google есть один совершенно неустранимый недостаток – все деньги от его деятельности достаются не нам. Может быть, и есть где-то конкурент, например, тот же TechCrunch, но у них своgя жизнь, а у нас своя.

- Как вы оцениваете существующий сейчас в России рынок стартапов? Каковы его перспективы? Чего им не хватает, чтобы быть успешными?

- Российским стартапам не хватает экосистемы. Надо понимать, что американская Кремниевая долина – это совершенно уникальное явление, которое больше нигде в мире не сложилось. Можно, конечно, увидеть причину в том, что там неподалеку печатают мировую валюту, поэтому там просто много денег. Это, в принципе, верно. Но надо понимать, что эту "плодородную почву" выращивали там еще с довоенных времен на огромных военных деньгах. Все первые стартапы – это, в основном, авиационные заказы. У нас такой почвы нет, поэтому нужно делать что-то другое. "Сколково" – хорошая вещь, дает приличным стартапам дешевые или даже совсем бесплатные деньги. Только нам таких "сколково" на всю страну нужно 20 штук. У нас нет инфраструктуры, нет культуры "взятия" и "давания" денег и нет хорошего законодательства.

- Что нужно, чтобы такая экосистема у нас появилась? Изменение законодательства?

- У нас стартапам не дают льгот, а действующие законы ставят их в очень невыгодное положение из-за того, что стартап по факту убыточен. Если ты убыточен год или два, то налоговая начнет тебя "плющить". Кроме того, совершенно не решен вопрос с опционами – такого понятия у нас в законодательстве просто нет, хотя можно придумать обходные пути. А так, стартапов много, много молодых людей с идеями, их надо учить.

- Какие советы вы бы могли дать начинающим ИТ-предпринимателям?

- Надо готовиться к лишениям и большому количеству работы. Нет никакого эскалатора к успеху, нет рыбных мест. Не будет сразу больших денег. Нормальный стартап выстреливает не сразу. Три года лишений – это минимум, на что можно рассчитывать. Но даже если первый стартап не удастся, это будет хорошая тренировка.

- Вашей компанией разработано довольно много технологий и сервисов. Какие из них вы считаете наиболее успешными и популярными?

- Они все разные, какие-то взлетели, какие-то нет. Сейчас очень хорошо пошел наш сервис "Крибрум", который анализирует мнения в блогах и социальных сетях. Идея всем понятная, кроме того, мы попали как-то очень вовремя, очень кстати пришлись наши технологии. Мы видим большой интерес к этому сервису со стороны клиентов.

- А какие компании уже стали клиентами?

- Это, в основном, компании с собственным брендом, миллионами потенциальных клиентов, их "видимость" в соцсетях и блогах – не меньше нескольких сотен сообщений в день. Если меньше – это можно проанализировать и вручную. Вот, например, МТС является нашим клиентом.

- И сколько всего таких клиентов?

- В воронке несколько десятков клиентов, с ними мы ведем переговоры, а платящих – около 15.

- Пользуется ли успехом запущенный во Вьетнаме поисковик Wada? Сколько запросов в сутки он обрабатывает сейчас?

- Проект пока в стадии развития, ничего про него сказать нельзя. Понятно, что он только ест деньги и зарабатывать пока ничего не может. В "Яндексе", например, считают, что пока их поисковик в Турции не будет набирать миллион посетителей в день, ничего зарабатывать на нем не получится. Во Вьетнаме у нас посетителей сейчас мало – несколько тысяч в день. Маркетинговая кампания еще не начиналась, к сентябрю, думаю, созреет понимание, что и как делать.

- На какую долю вьетнамского рынка вы рассчитываете в итоге?

- Там есть только Google, других поисковиков там не видно. По теории Аркадия Воложа (основатель и гендиректор "Яндекса" – прим. ТАСС-Телеком), на рынке интернет-поиска каждой страны есть орбитали: главный поисковик, следующий и еще следующий. То есть, можно сказать, что на рынке всегда есть горилла, пара шимпанзе и несколько макак. На роль шимпанзе, я думаю, мы можем претендовать. Как правило, доли между ними распределяются так: 60% рынка, потом 15-20% и 3-5-7%. 15-20% рынка у Google отъесть, на мой взгляд, вполне реально. А может быть, за счет большей локализации сервисов, удастся и больше.

- Планируете ли вы выходить на вьетнамский рынок с другими ИТ-проектами? В прессе, например, ходили слухи о планах по запуску там электронной почты.

- Нет, электронную почту мы, наверное, не будем делать. Это могло бы иметь смысл в рамках того же поискового портала. Но, похоже, что нет. У нас там есть другое СП, которое занимается интернет-маркетингом. Мы запускаем там автоматический сервис по продвижению сайтов, мы также ведем переговоры с мобильными операторами и операторами доступа в Интернет по поводу выпуска 3G-модемов, на которых написано "Чистый интернет", это модемы для родителей. Такая услуга есть практически у всех мобильных операторов. Продукт такой есть, сейчас мы ставим "пилоты". Но речь идет не о фильтрации в масштабах всей страны, а только по заказу. Больших продаж там, скорее всего, может и не быть.

- Есть ли, по вашему мнению, у "Яндекса" перспективы в Турции?

- Думаю, что все получится, они делают все правильно. Я полагаю, они отнимут у Google 20-30%. Но в поисковом мире это происходит медленно, года за три.

- Рассматриваете ли вы возможность выхода на рынки других стран?

- У нас есть компания "Поисковые технологии", которая сейчас выпускает такой продукт, как хостинг объявлений. Это обменная сеть тизеров с заголовками. Эта система довольно развита, миллиарды показов в день. Она уже вышла в Таиланд и там довольно успешно используется. Я там совладелец, но давно не руковожу оперативно. Там есть своя команда, человек 30. "Крибрум" мы также продаем за рубежом – в арабских странах. Там есть несколько потенциальных клиентов. Пока там идут пилотные проекты, есть первые платежи. В Англии также есть подразделение "Крибрум", но продажи там пока не начались.

- Какие еще новые технологии у вас в разработке?

- У нас есть компания "Наносемантика", которая разрабатывает виртуального собеседника. Сейчас мы подключаем к нему звук. Речь идет о том, что оператор-робот будет понимать, что ему говорят. Конечно, он будет не на все вопросы отвечать, а только на основные, которые входят в его базу знаний. В одной из комнат у нас есть стартап, который делает роботов, но там пока продукт показать нельзя. Думаю, можно будет что-то продемонстрировать осенью.

- Одна из самых "горячих" тем сейчас – фильтрация контента в Интернете. Закон о "черных списках" вступил в силу. На этапе его обсуждения много говорилось о его опасности для свободы слова в Интернете. Насколько реальны эти опасения?

- Этот закон, на мой взгляд, довольно безобидный. И до этого можно было блокировать сайты и вносить их в "черные списки", например, в федеральный список экстремистских материалов. Но правил было мало, а закон просто наводит порядок в этой области. Вопрос о том, не возникнет ли здесь возможность цензуры, правильнее сформулировать так: не будет ли в ходе исполнения этого закона построена техническая инфраструктура, позволяющая цензурировать Интернет.

Это не исключено, однако закон для этого и не нужен. А то, что она будет построена, у меня сомнений нет. Государству это необходимо, более того, инфраструктура, которая позволяет блокировать все, что нужно, и за всем следить, построена во всех так называемых развитых странах: Германии, Франции, Англии, США, Австралии и так далее. Она везде по-разному устроена. Например, во Франции, на мой взгляд, самый жесткий закон. Там даже введена уголовная ответственность для пользователей, которые скрывают свой IP-адрес. То есть, используя анонимайзер или просто представляясь кем-то другим, можно попасть в тюрьму. В Германии все интернет-провайдеры и поисковые машины, включая Google и Yahoo, вступили в добровольное соглашение о фильтрации контента, вредного для молодежи. Причем сам список составляется госорганизацией. Интересно, что в Германии, где опасным для молодежи контентом является не только детское порно, Google считает возможным все добровольно убирать из поисковой выдачи, а у нас не считает. Мы здесь догоняющая сторона, ведь в других странах сфера Интернета уже так или иначе отрегулирована. Представьте себе, что везде уже введены санитарные нормы, и зараженное мясо туда не ввозят. А у нас такие нормы не введены, и все зараженное мясо ввозят к нам. Закон о реестре плохих сайтов – это наш "интернет-Онищенко", такой санитарный врач нужен у нас в стране, иначе к нам повезут, как на помойку, все, что у них запрещено.

- То есть сейчас мы двигаемся по мировому пути?

- Да, но не факт, что мы полностью копируем мировой опыт. Сейчас в Австралии идет борьба из-за жесткого закона. Каждый идет каким-то своим способом, который соответствует национальному характеру. Но все пришли к согласию, что Интернет регулировать нужно. В арабских странах и Китае гайки закручивают, конечно, еще сильнее.

- Ранее вы придерживались мнения, что метод фильтрации путем создания реестра запрещенных сайтов неэффективен. Сейчас вы думаете так же?

- Идея реестра технически ущербная, но надо сказать, что первоначальная формулировка довольно сильно модифицировалась. Так, из закона убрали упоминания IP-адресов и URL, сказав, что провайдер должен обеспечить ограничение доступа к указанной информации любыми доступными способами. Есть еще другая проблема: "черный список", скорее всего, окажется нежизнеспособным из-за того, что не найдется столько экспертов, которые смогут анализировать такое гигантское количество сайтов. Представьте, если бы был закон о реестре плохих писем. Это бессмысленно, так как в день генерируются сотни тысяч новых писем. То же самое в отношении плохого веб-контента. Процедура, когда эксперты тщательно рассматривают каждый сайт, каждую страничку, она в конце концов все равно не заработает – слишком много сайтов. Посмотрим, как решается проблема с оплатой штрафов ГИБДД. У нас штраф присуждает не робот, как в Германии, а капитан милиции, посмотрев предварительно запись с камер. Здесь он фактически выступает в роли эксперта, который анализирует сайты с плохим контентом. Но понятно, что этот капитан просто целыми днями не глядя подписывает целые пачки документов. Сами факты нарушений и доказательства собираются в автоматическом режиме. Скорее всего, здесь будет такая же система: плохие сайты будут автоматически обнаруживаться, а эксперт будет подтверждать это под свою ответственность.

- Ведется ли сейчас разработка какого-нибудь единого, общероссийского фильтра?

- Я не уверен, что этим кто-то занимается. Есть несколько фильтров, которые у нас в стране уже разрабатываются. Например, Центр анализа интернет-ресурсов, который фильтрует Интернет в нескольких десятках тысяч школ. Они же работают с некоторыми провайдерами. Это не очень точная, грубая фильтрация. Например, в наших школах нельзя зайти на "Одноклассники" или "ВКонтакте". Есть некоторое количество фильтров типа "один дома", которые устанавливаются на конечных устройствах. Фильтр большого масштаба на всю страну – это огромная задача, на реализацию которой нужно несколько сотен миллионов долларов.

- А сколько времени может потребоваться на его создание?

- Такого рода проект меньше, чем за год вообще в принципе нельзя сделать, а реально – года два-три. Единого большого проекта фильтра на всю страну, по-моему, нет.

- Насколько большими будут затраты провайдеров на оборудование, которое позволит блокировать конкретные страницы с опасным контентом? Действительно ли они будут настолько велики, что повлекут за собой рост цен на доступ в Интернет для граждан? На этот счет также много опасений существует.

- В свое время был такой же крик по поводу СОРМ (Система технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий – прим. ТАСС-Телеком). Их в конце концов установили, и никакого роста цен не было, все прошло незаметно. Самый простой способ - зафильтровать по списку IP – на мой взгляд, почти ничего не стоит. Средний провайдер может сделать это просто путем настроек. Для большого провайдера устройства для грамотной фильтрации трафика могут обойтись в несколько миллионов или десятков миллионов рублей, что по сравнению с оборотами его бизнеса тоже не так много.

- Насколько Россия сейчас защищена от киберугроз?

- Чтобы всегда был "свет", должен быть свой "генератор", то есть свои доменные сервера, свой софт, свой браузер. Китайцы, например, сейчас почти автономны. Мы менее автономны. Windows, например, может быть выключена в любой момент. Придет новое обновление и все вырубит. И это все понимают.

- Как вы считаете, нужен ли в России глобальный закон об Интернете?

- У меня мышление разработчика, я бы сказал, что да, наконец нужно свести все воедино. Но не факт, что это действительно нужно, потому что в этом случае мы признаем факт, что Интернет – это отдельная сущность, в которой все по-другому. Может быть, наоборот, нужно сделать приписку "и в Интернете тоже" во всех остальных законах и распространить действие всего нашего права на Интернет по умолчанию. Специального закона о том, как в Интернете ловить преступников, быть не должно. Просто правоохранительные органы должны научиться ловить преступников в Интернете, научиться там работать. Не бывает горных или подводных законов, бывают горные полицейские. Особого статуса у Интернета быть не должно. Кстати, за рубежом тоже нет отдельных законов, регулирующих Интернет, только нормативные акты.

tasstelecom.ru